Как же быстро пролетел последний год! За работой время проходит незаметно, а уж ее как раз было более чем достаточно. Но вряд ли бы нашелся хоть один человек, который перещеголял в работоспособности Наполеона. Даже Бертран со своим щепетильным трудолюбием был далек в этом плане от императора. Однако старания генерала были оценены по заслугам. Потому-то он и генерал. И по совместительству - адъютант императора, его правая рука в вопросах военной инженерии. Это большая честь, но и большая ответственность.
Только-только Бертран вернулся из поездки в Италию, которая проходила под начальством императора. Почти всё время Бертран был подле Бонапарта, кроме последнего времени, когда пришлось отправиться на разведку сельской местности Генуи. И это в какой-то мере захватывло дух. Прошлые встречи Бертрана и Бонапарта были слишком поверхностными и недолгими, однако и за время них оба успели оценить друг друга по достоинству.
Анри был восхищен будущим императором практически сразу. И до сих пор этот человек оставался его кумиром. Большая честь служить под его началом.
Однако это требовало огромного количества сил и напряжения. Этой зимой Бертран даже был вынужден взять отпуск на целый месяц, чтобы прийти в себя - слишком объемная работа была проведена до этого. Еще жив был в памяти Египетский поход, и теперь пришлось без устали заниматься укреплением крепостей и разведкой... К счастью, в отпуске не отказали, и генералу удалось провести время в родном Шатору, с ностальгией вспоминая спокойное время в тихом городке. Слишком тихом городке... Там он особенно отчетливо ощутил отчуждение от бурной жизни Парижа и тоску по работе.
И вот теперь Бертран только вернулся из поездки в Италию. Адъютант новоиспеченного императора, генерал, уважаемый военный инженер - карьера уверенно шла в гору, но Бертран этого не замечал. Ему была важна лишь оценка императора, который, к слову, еще задерживался в Италии. Тем временем он позволил своему верному адъютанту присмотреть за Жозефиной и вообще осмотреться в светской обществе. Действительно, погруженный в дела, Бертран почти забыл, каково общаться со светскими людьми. Впрочем, ему и привыкать не приходилось - вырос он в тихом городе и не был избалован балами и вечерами. Даже теперь он странным образом выделялся среди других. И дело даже не в слегка посмуглевшем от итальянского солнца лице. Бертрану постоянно казалось, что про него знают слишком много, и в любой момент могут подойти и обозвать деревенщиной, хотя воспитание и манеры были на должном уровне. Вот только скромность и неразговорчивость выдавали в нем не привыкшего к свету человека.
Этот вечер обещал стать для него настоящим испытанием, но Жозефине он отказать никак не мог. Даже несмотря на то, что императрица, кажется, весьма вдохновилась идеей его женить. К счастью, не столь сильно, как, например, Гортензия Богарне. Бертран от этих женских фантазий не был в особом восторге.
Уделив должное внимание Жозефине и ее окружению, Бертран отошел в сторону, оправдывая свой порыв к уединению попыткой добраться до шампанского. Уединение длилось недолго. В задумчивости он не успел увернуться от, вероятно, столь же задумчивой дамы. К счастью, обошлось без увечий - пришлось отделаться лишь легким прикосновением, которое дама, кажется, посчитала достаточно сильным, чтобы поспешить попросить прощения.
- Не стоит извиняться, - быстрый взгляд на пальцы левой руки, - мадам. Я сам виноват, что имел наглость подобраться столь близко и столь незаметно.
Генерал вежливо улыбнулся. Дама выглядела самым шикарным образом, под стать современной моде. Бертран хотел подумать, что ее неловкость - отголоски естественности, пробивающиеся через весь этот пышный туалет, но пока что видел типичную светскую даму. Тем не менее, стоит проверить, насколько свет успел ее поглотить. Хотя бы из любопытства. Да и, в конце концов, надо же чем-то себя занять на этом вечере?
- Кажется, нас еще не представили... Генерал Бертран, - с легким кивком произнес мужчина. - Адъютант императора.
Конечно, последнее произносить было ему приятно, но скромность не позволила бы делать это слишком часто. Однако здесь это единственная черта, по которой его могли бы узнать. Ведь, по сути, в свете он всего несколько месяцев и, несмотря на многие заслуги и рекомендации самого Наполеона, еще не настолько известен.